Записки КЕННИтического зомби

Он: Не убивай меня… Пожалуйста!
Она (молчит).
Он: Послушай меня, ну что я тебе сделал? Да, я тут чужой, но ведь это не повод меня убивать?
Она (молчит).
Он: Ну, чего ты отвечаешь? Объясни, за что меня убивать? Ведь я здесь даже не по своей воле. Я у них, тех кто сверху, на крючке, понимаешь? Я делаю то, что они хотят (всхлипывает). Мы жрем друг друга им на забаву…
Она (молчит).
Он: Ну не молчи ты, как рыба, я тебя умоляю! Зачем тебе меня убивать? Разве я тебе мешаю? Мы ведь такие разные, у нас совершенно разные интересы….
Она (молчит).
Он. А ты все молчишь, как воду в рот набрала. Может, все-таки оставишь меня в покое? И тебе хорошо, и я еще немного поживу. Ведь о тебе забочусь, а моя жизнь все равно кончилась…
Она.(молчит).
Он. Молчишь? Ну молчи, молчи… Только знай, ведь если я умру – ты отправишься в мир иной вслед за мной. Это я тебе обещаю.
Она (молчит).
Он. Опять сказать нечего? Думаешь, раз я такой бесхребетный, то и отомстить не смогу? (задумывается). Может и не смогу. Но тут дело не в мести. Как тебе объяснить, это карма, понимаешь?
Она (молчит).
Он. Убийство – это грех, понимаешь? И за него отвечать придется. Убьешь меня – и сама умрешь страшной смертью. Но и потом не будет тебе покоя – будешь жариться на адской сковороде! Попомни мои слова! Все будет так, как я предсказываю…
Она (молчит).
Он. Какая же ты тварь хладнокровная…

Она – рыба – все так же молча съедает его – червячка - и попадает на крючок.

- Клюет!! – возбужденно закричал семилетний розовощекий мальчишка, которого отец первый раз взял с собой на рыбалку. – Папка, смотри, клюет ведь!
- Экая красавица, - восхищенно ответил отец, вытащил свою добычу из воды и бросил ее на дно лодки. – Смотри, сынок, какую мы ряпушку поймали!
- Папка, а что мы с ней сделаем? Сварим?
- Вот сейчас наловим еще немножко, а потом нам мама их на сковородке поджарит! – пообещал отец.
-Уррра!! - закричал довольный мальчик. Он очень любил, когда на ужин была жареная рыба.

А вы говорите, предсказания никогда не сбываются…

Наш герой только недавно появился на свет, но он уже многое знал об окружающем его мире. Он знал вкус утренней росы на листиках клевера, знал запах свежего утреннего ветра, дующего с речки, знал все цвета радуги, которые появляются после теплого летнего дождя. И только одно оставалось совершенно неведомо для нашего героя – что такое любовь! Ему говорили, что любовь всюду – в каждом стебельке, в каждой капельке воды, в каждой тучке на небе. И поэтому, герой решил во что бы то ни стало выяснить какая она, эта Любовь! И слово-та какое необычное, а уж сама она, наверное, краше самого красивого дерева, шире самой широкой реки и вкуснее самого вкусного нектара!

Он пересек дремучий лес, и цветущее поле, а когда добрался до болота, то встретил там старую лягушку.
- Милая тетушка Лягушка, ты ведь всюду плаваешь, - спросил герой. – Расскажи мне, какая она, любовь?
- Любовь… - проговорила хладнокровная во всех смыслах Лягушка, и задумчиво затянула глаза пленкой. - Любовь - она очень теплая. Настолько теплая, что даже обжигает!

Отправился наш герой дальше. Прошел день, и настала ночь. И повстречалась ему летучая мышь, которая только проснулась от дневной спячки и вылетела погулять, чтобы размять крылышки.
- Добрая Летучая Мышь, ты всюду летаешь, расскажи мне, какая она, любовь? – попросил герой.
- Любовь, - не задумываясь ответила слепая Летучая Мышь. – Она очень светлая. Она настолько яркая, что слепит глаза!

Наш герой продолжил свое путешествие. Позади остались холодные горы, прохладные, продуваемые ветрами холмы, и в жаркой степи повстречался ему Хамелеон. Он смотрел на героя только одним глазом, а вторым высматривал, что бы такое ему покушать.
- Мудрый Хамелеон, ты всюду ползаешь и видишь мир не так, как все другие. Расскажи мне, какая она, любовь?
- Любовь… Любовь - она притягивает к себе и не отпускает, - пробормотал в ответ Хамелеон, выстрелил языком и притянул к себе муху на завтрак.

И снова наш герой двинулся в путь. Дни ли прошли, или часы, но вдруг, как в самой настоящей сказке он увидел что-то яркое и почувствовал, что просто обязан подобраться поближе, так его тянуло к этому дивному свету. Чем ближе он оказывался, тем ярче становились лучи, и тем сильнее его обжигало загадочное тепло. «Вот она – любовь, - думал герой. – Такая яркая, что слепит глаза, такая теплая, что обжигает, притягивает все сильнее и сильнее! Наконец-то я узнаю, какая она на самом деле!». Мотылек подлетел еще ближе и… сгорел в жарком пламени огня.

Думаете, сказка закончилась хорошо, потому что мотылек хотя бы перед смертью понял, что такое настоящая любовь? Где там! Прежде всего, о какой любви между огнем и мотыльком может идти речь? Это все лишь самообман. Но главное, если бы он хотя бы на минуту отвлек свое внимание от пламени, то наверняка бы заметил другого мотылька – красивую и воздушную девушку! Она давно наблюдала за нашим героем и все ждала, что он подойдет и заговорит с ней. И когда она уже совсем решилась сама сделать первый шаг, этот дурачок взял и сгорел! Ну и где тут хеппи-энд или «они жили долго и счастливо»? То то же.

А вы говорите, красота спасет мир.

Вот вы думаете, что все радуются техническому прогрессу? А вот и нет! Например, наш главный герой его терпеть не мог. То есть он признавал, что от термоядерной физики, телевизионных сериалов и тефлоновых сковородок жизнь становится лучше, веселее и вкуснее, но все равно не любил технические новинки и всякие там социальные революции исключительно по личным причинам.

Все дело было в работе, и наш герой это прекрасно понимал. Он просто завидовал своим предкам, которым повезло появиться на свет до всех этих новомодных штучек. Просто сравните! С кем работали они? С философами и учеными, революционерами и королями, с поэтами и художниками – с лучшими людьми своего времени! А он… Его голова так же остра, его характер столь же резок – он также привык рубить с плеча. А работать ему приходится в лучшем случае с какими-то тупыми колодами.

И каждый вечер, когда делать было уже нечего, наш герой, проклиная судьбу, ругал нехорошими словами Томаса Эдисона. По его мнению, его детище – электрический стул – отбило у него всю приличную клиентуру. А уж на сторонников запрета смертной казни у нашего главного героя – простого топора – просто злобы не хватало.

А вы говорите, не важно в каком коллективе работать…

Новичок появился недавно и пришел на место заслуженного пенсионера, которого после долгих лет службы все-таки отправили в утиль. Сперва ему было не слишком комфортно на новом месте, его предшественника, которого за красный нос звали «Дед Мороз», здесь все любили. Но надо же как-то налаживать новые связи! А потому «новенький» решил поговорить со старожилом, который ему сразу понравилось: с первого взгляда было видно, что это по-настоящему глубокая личность!

- Я тут у вас недавно, в вашей кухне еще не разбираюсь, - начал новичок.
- Ну да, ты пока что тут все еще "чайник", - рассмеялась большая и дородная «бывалая» обитательница.
- А может, не будем переходить на личности? – обиделся первый.
- Ладно-ладно, - улыбнулась вторая. – Не сердись, малыш. Ты хотел что-то меня спросить?
- Если честно – да. Объясните, как у вас так получается все держать внутри? Ведь если страсти кипят, ну надо же как-то выпускать пар?
- Знаешь пословицу «Лучше наружу, чем внутрь», мой носатый друг?
- Эту не знаю, - признался новичок.
- Ну и не важно. Так вот… Она не всегда верна. То есть, и меня, бывало, хватало только на 5-10 минут. И все – сливай воду. Но, случалось, конечно, и наоборот. Так ведь лучше, разве ты так не считаешь?
- Не уверен… Когда изнутри все так и распирает, когда бурлит все – разве тут удержишься? Зачем терпеть? Я вот просто не могу! И начинаю шуметь, кричать…
- Свистеть.., - закончила за новичка заслуженная «ветеранка», и ухмыльнулась. – Ты, новичок - настоящий холерик. А хоть пословицу «Не свисти, денег не будет» ты слышал?
- Слышал! Но причем тут она?
- А при том, мой юный друг, что, отдаваясь на волю страстей, ничего путного ты сделать не сможешь. Выйдет у тебя, уж не обижайся, что-нибудь ширпотребное, что-то типа четвертого блюда за обеденным столом! Этим особо не насытишь душу, да и тело тоже.
- То есть нужно все время сдерживаться? А что делать потом?
- Суп с котом! – пошутила вторая. - Новое творение должно изрядное количество времени провести внутри тебя. Прогреться твоим теплом, покипятиться твоими страстями. Его нужно хорошенько перемешать со своими мыслями, его нужно покатать на языке, подсолить остротами, и только потом выпустить его из себя наружу. В этом и только в этом случае можно рассчитывать на лавровый венок победителя.
- А если весь венок не достанется, можно довольствоваться одним лавровым листом, - попытался сострить молодой.
- Ты, юнец, слушай меня, и не перебивай своими глупостями! В нашем деле – главное знать меру. Самое скверное - передержать всё в себе. Тогда вдохновение просто улетучится, и можно попросту перегореть на работе. Или еще хуже – свой труд придется разбавлять водой. А вода, мой начинающий друг, хороша только в студенческих дипломах – когда пишут пояснительные записки. Конечно, и вода иногда нужна. «Без воды и ни туды и ни сюды», слышал такое? Но…

Старая кастрюля разглагольствовала бы еще очень долго, однако хозяйка решила сварить суп на завтрашний день. Так что новенькому, недавно купленному чайнику оставалось лишь думать над тем, что он только что услышал. Из первых и вторых блюд он умел готовить только «Мивину», но, понятно, что даже это он будет делать только тогда, когда хозяин надолго останется дома один. Так что и перспективы перед ним открывались не слишком радостные – только чай и кофе. Чайник взглянул на кастрюлю, в которой уже закипала вода, и глубоко вздохнул.

А вы говорите, страна равных возможностей….

Даже самый правильный, самый честный человек оставляет на своем жизненном пути какую-либо грязь. И работа нашего героя как раз и состояла в том, чтоб ее найти. То могла быть простая пылинка или черное пятно, или просто нечто такое, что никто бы не захотел показать другим людям. Он выискивал такие соринки, собирал их, и когда накапливался целый мешок, приходили его хозяева и вытаскивали все, некогда спрятанное, потерянное и забытое наружу, где каждый, кто пожелает, сможет вволю поковыряться в старых остатках чужого прошлого.

Но искать грязь – то лишь часть бед нашего героя. Хорошо было его старомодным коллегам, они могли мести всяческую чушь, не подпуская мусор близко к сердцу. А его участь была куда хуже. Все то нечистое, что он находил, всю ту грязь, не предназначенную для чужих глаз, а оттого еще более мерзкую, наш герой должен был буквально пропускать через себя, пропитаться ей сверху и донизу, и потом долго воспоминания, засевшие где-то глубоко внутри, не давали ему покоя.

Самое плохое, что разную гадость он искал не там, где хотел или где было нужнее всего навести порядок, а там, куда направляла указующая рука. У нашего героя не было никакого выбора, и вовсе не он выбирал за кем собирать грязь. Может быть, тот, кто оставил грязный след, был очень хороший, очень порядочный человек – просто сорвался разок. Но раз сверху сказали – надо, то приходилось приниматься за работу, и наш герой даже не знал, как именно потом используют собранный им мусор. Именно из-за этого бессилия он не мог сдержать тихое рычание, пока работал, и оно подсознательно становилось все громче и громче, если поставленную цель нужно было выполнить более тщательно. Что мог поделать наш герой? Ведь ему тоже хотелось кушать. А единственный источник пропитания, словно прочная веревка, держал его на коротком поводке.

Когда вокруг устанавливалась тишь да гладь, о нашем герое попросту забывали. Он забивался в самый дальний угол, чтобы не думать о том, с чем ему, по прихоти чужой воли приходилось работать. Он пытался забыть о мусоре, но он по-прежнему был у него внутри. Но сильнее чем не вынесенный из избы сор, его мучила одна простая мысль – борется ли он за чистоту, или просто является орудием в руках неизвестных, с помощью которого находят чью-то грязь?

Наш герой часто завидовал журналистам. По сути дела они занимались тем же самым делом, и у них были те же самые проблемы. Вот только журналисты получали зарплату, да и вообще могли заняться чем-нибудь нормальным, а у него, простого пылесоса даже такого выбора не было.

А вы говорите, социальная справедливость…

Не понравилась вам моя первая сказка - от вам за эта вторая! Ибо... Вот, короче, она.

Первый был большой, широкоротый, белый, а второй - маленький и какой-то тусклый из-за пятнышек ржавой седины. Они жили и работали бок о бок уже очень давно, а потому разговор был нетороплив, спокоен, да и повторялся уже не раз. И все же беседа доставляла им истинное удовольствие, потому что говорили они о наболевшем, да и вообще приятно после долгого дня поговорить со старым проверенным другом.

- Мой друг, как ты так работаешь, ума не приложу, - добродушно заметил первый. – Ведь ты просто изливаешься на работе. А клиенты-та буквально выкручивают тебе части тела! А ты все даешь и даешь! Из себя да из себя! Нельзя же так, нужно хоть что-то оставлять и себе.
- Все зависит от подхода, - возразил второй. – Как по мне – давать хоть что-либо куда приятнее, чем брать. От меня люди уходят, как бы чище, и радостнее. Разве кто-то становится лучше, если за это улучшение нужно отдавать? Вовсе нет. Происходит простая сделка – ты мне, я тебе. Тут нет места для радости, просто бизнес. А мне этого мало. Зато после работы чувствую себя замечательно – настоящим меценатом!
- Так уж и меценатом, - не поверил первый.
- Именно-именно! – подтвердил второй. - А что до выкручивания частей тела, то твои работодатели тебе буквально на голову садятся. Кроме того, будем говорить откровенно, я работаю лицом к лицу, мне протягивают руки. А что протягивают тебе... - второй захихикал.
- Лично я рассматриваю такую откровенность, как знак особого доверия, - гордо заявил первый.
- Ну да, ну да! Но, по-моему, это от жадности. Ведь ты все стараешься утянуть себе.
- Да, стараюсь! Потому что работа – это всего лишь способ получить средства для нормальной жизни. И ничего более. Не нужно добавлять сюда собственную душу, наоборот, лучше брать себе все, что только может пригодиться. И кстати, клиенты такой подход ценят. Я в своем секторе монополист - а у тебя, мой друг, между прочим, конкурент за углом!
- Он не конкурент… Он, скорее, смежник, больше занимается овощами, фруктами и посудой. А я работаю с людьми. Но суть совсем не в этом. Вот ты копишь, копишь, в себя и в себя. И как поживают твои накопления?
- Увы, мой друг, все буквально вылетает в трубу, хоть я и стараюсь не потерять ни одной мелочи. Видимо, конъюнктура рынка такая.
- Или неправильный подход? Твоя оценка работы неверна! Работа – это вовсе не средство, а цель! Работа должна приносить удовольствие, а только потом выгоду. Нужно брать частичку себя, открывать душу, лить эмоции и не бояться расплескать идеи. И можно ничего себе не оставлять – все равно, вдохновение наполнит тебя вновь – стоит лишь повернуть нужный рычаг.
- Не согласен, мой друг, не согласен. Когда с людьми по доброму – они превращаются в свиней. Вот ты если заболеешь, к примеру, или захочешь взять выходной, или будет у тебя, так скажем, творческий запор, закупорка, то тебе и шею могут свернуть. А мне стоит только пожаловаться, и меня у меня сразу наведут чистоту и порядок.
- Это потому, что твои жалобы всегда дурно пахнут. Видимо сказывается, материал, с которым приходится работать, - снова захихикал второй.
- Опять ты за свое! – надулся первый. – Я ведь объяснял, что попадаются мне и продукты питания, и даже стройматериалы…

Унитаз и водопроводный кран спорили бы еще долго, но ванный халат, который очень хотел спать попросил их наконец-то замолчать. И друзья выполни просьбу и сумели не разговаривать очень долго! Целых 15 минут.